Настоящий мужчина

История появления фингала вызвала у меня смех сквозь слезы. Лучший друг нарисовал мелом на спине Ивана что-то. Хихикающие одноклассники сказали, что у него вся спина белая. Сын потребовал извинений у обидчика, и по совместительству лучшего друга. Тот отказался. Далее последовала перепалка с угрозами в жанре «моя-мама-твоей-устроит» и, наконец, удар в глаз. И ответный удар - в другой глаз. Грамотные такие два удара, которые закончились для героев впечатляющими фонарями и разбором полетов в кабинете завуча. На вопрос, чем дело кончилось, Иван, улыбаясь, сказал: «Да ничем. Пожали друг другу руки и поржали». «Вы все еще друзья или теперь враги?» - «Друзья, конечно. Я ему на истории дал списать». Вот она настоящая мужская дружба, недоступная моему пониманию. Это не первая драка Ивана, но первый удар в ответ обидчику, первая история, рассказанная без слез, и первый раз, когда мне не пришлось звонить учителю и маме другого ребенка. На протяжении шести лет я старалась всеми силами защитить своего сына от жестокости и научить противостоять ей так, как это виделось мне. Надо ли отвечать агрессией на агрессию? Как одной, без мужчины, воспитывать мужчину? Идеальный мужчина Гоша из фильма «Москва слезам не верит», скрывший от Алентовой-Катерины факт драки ухажеров ее дочери, произвел сильное впечатление на мой неокрепший подростковый ум. Защищать и принимать решения - мужская обязанность. Это нормально. Тогда этот романтический образ казался правильным. Мужчина должен уметь драться и отстаивать свои интересы. Но что делать, если придурковатый одноклассник систематически издевается над тем, кто умнее (будь это мой сын или тихий отличник их другого класса)? Как поступить, когда девочка в группе по плаванию кроет таким матом, что нашей бабушке, военному врачу, на поле боя не слышалось, а милейший сосед-алкаш страшным голосом шутит с твоим ребенком у подъезда и делает ему козу. Что со всем этим делать?

Ни в шесть, ни в семь, ни в восемь лет Иван не походил на Гошу (даже со скидкой на разницу в возрасте). Он отказывался ходить в секцию плавания и рыдал по утрам, умоляя не водить его в школу, где его обижают. Я не бездействовала и по-своему противостояла агрессии. Запрещая сыну драться с придурковатым одноклассником, я пыталась решить вопрос цивилизованно - с классным руководителем, директором и мамой обидчика. Запрещая отвечать девочке и словом и кулаком, я брала на себя роль переговорщика, когда сын приходил с тренировки по самбо с порванной сумкой по вине девочки, которая отчаянно пыталась привлечь к себе его внимание. Я запугивала ребенка страшными незнакомцами, пока он вообще не перестал здороваться с соседями.

Мамам воспитывать мальчиков не просто. Конечно, в каком-то смысле намного легче, чем девочек. Но эти вот мужские дела: давать в глаз или не давать, вступать в драку или нет, защищаться или защищать - до сих пор открытый вопрос у нас в семье. У бабушки, военного врача, свое видение воспитания «настоящего мужчины». Выражается оно в поощрении ругательств (“Пусть ругается, в мужском коллективе так только и разговаривают, не надо из него нюню растить”). Бабушка считает, что драться нужно уметь так, чтобы никто даже не подходил (“Мужчина - воин и защитник, и должен уметь постоять за себя, должен уметь врезать, чтоб обидчиков не было в принципе”). И, наконец, настоящий мужчина должен с раннего детства самостоятельно ходить в школу, магазин, спортзал (“Мы же не девочку растим! Не внушай ему ужас перед улицей: мужчина должен не бояться, а соображать”). Я далеко не во всем согласна с мамой. Я считаю, что умение ругаться не должно переноситься на семью и женщин, лучший бой тот, который не состоялся, умный избегает драк, сила не в мускулах и нечего делать ребенку одному на улице. Педагогические споры иногда выливаются в настоящие семейные баталии. Заметьте, мы воспитываем не ребенка, а мужчину. Но мой пацифизм, страх за него, когда он один идет к секцию или кружок, и вера в силу разума разбиваются о реалии, с которыми приходится ежедневно сталкиваться моему сыну. В сентябре у нас была первая драка - он защитил девочку. На родительском собрании о ней (девочке-причине) не говорили. Уже после учительница сказала мне наедине, что, Иван, конечно, молодец, что заступился за девочку перед старшеклассником. Но хорошо бы ему объяснить, что в школе не будут разбираться, кто прав, кто виноват, а исключат всех участников драки. Во как! «Ты же сама говорила, что нормальный(!) мужчина никогда не жалуется, решает свои проблемы сам и если надо драться, дерется как лев». - «Это не я, это бабушка». - «Вы, женщины, уж как-нибудь разберитесь, чего вы хотите от мужчин», - полубасом сказал Иван, потрогал опухший глаз и подмигнул мне им. И я засмеялась вместе с ним над его фонарем. Мы пошутили, что на пару с другом они еще неделю могут освещать подъезд. Я была горда за то, что он сумел постоять за себя и смеется над дракой, а не плачет из-за того, что мужчина сам разбирается со своими проблемами. Я радовалась, что лучший друг остался другом (это для меня вообще загадка). А тут Иван проговорился, что у него теперь есть и подруга. Ответ на вопрос, в каком смысле подруга, был подростково-жесткий: «Была бы ты папа, мы бы поговорили. А так не влезай в мою личную жизнь. Это мужские дела».