Главные клоуны страны знают, как развеселить ребенка в сложной ситуации

Как ты пришёл к больничной клоунаде?

Мои родители ─ медики. В Нальчике мы жили рядом с больницей. Их много было вокруг ─ онкология, гематология ─ там, где детки проводят много времени. И мне захотелось зайти к ним в гости, тем более в тот момент я занимался организацией праздников. Решил сделать доброе дело ─ хоть как-то порадовать детей. Потом увидел репортаж с Константином Седовым, нашим руководителем, о том, как он начал работать в больничной клоунаде в Москве, как начал ее развивать, и мне захотелось научиться тому, что он делает и открыть что-то подобное в Нальчике. Я поехал в Москву. Началась учёба, стажировки, работа, я втянулся и все закрутилось. Приехал на неделю, остался на … вот уже шестой год пошел.

Что тебе дает эта профессия?

Во-первых, я вырос творчески, во-вторых ─ как человек. Больше стал понимать, что в жизни важно, а на что можно не обращать внимания.

Как стать больничным клоуном?

Клоун ─ кажется это весело и легко. Но стать профессионалом в любой сфере, не обязательно больничной, ─ довольно сложно. Требований много. Кандидату должно быть больше 24 лет, надо иметь актерское, режиссёрское или психологическое образование. Затем пройти «кастинг», где на человека будут смотреть опытные клоуны и художественные руководители. Им важно понять: как кандидат ведёт себя на сцене, вне сцены, в личном контакте. Потом идет обучение. Около месяца, с перерывами. Далее ─ стажировка, это более 16 выходов в больницы. Здесь самому надо определиться в первую очередь ─ сможешь или нет. Потому что многие люди уходили сами, им не хватало чего-то, не смотря на талант и большое желание. Дальше, для тех кто остался, начинается серьёзная работа.

Кого больше среди кандидатов ─ женщин или мужчин?

Девушек, с открытыми сердцами, готовых помочь другим ─ гораздо больше, чем ребят.

Как проходит твой рабочий день?

Утром, около 9 или 10 часов, ты приезжаешь в одну из городских больниц. Встречаешь там своего партнера ─ мы выходим только вдвоём, это очень важно. Одному дать детям всё, что тебе хочется ─ сложно. Парой сделать объём гораздо веселее, интереснее, надёжнее и безопаснее. Мы переодеваемся, в некоторых больницах у нас есть свои гримёрки, а затем проводим разминку. Это такой эмоциональный разогрев, чтобы быть на подъёме, веселыми, готовыми «к бою». И идём в конкретное отделение, строго по графику. На выходы у нас три часа. За это время удается обойти два-три отделения. На каждую палату три-пять минут получается. В исключительных случаях ─ когда пришли делать укол, и мы не можем уйти в этот сложный момент ─ задерживаемся до десяти минут. Стараемся так, чтобы была возможность посещать всех регулярно. Иногда врачи или родители передают нам записки с просьбой зайти в конкретную палату. Например, у ребенка День рождения, а поздравить его нет ни у кого возможности.

У каждого клоуна два-три выхода в неделю. Скажете мало? Нет! Это сделано специально ─ чтобы не выгореть. Иначе тебя надолго не хватит. Иногда мы помогаем проводить праздники нашим друзьям из фондов, например, «Вера» или «Подари жизнь».

Это не просто анимация и веселье. Мы делаем серьёзную проработку. В том числе и с персоналом стараемся сотрудничать. На трансмиссию заходим в ординаторскую и спрашиваем: к кому можно зайти, к кому нельзя. И врачи нам рассказывают, например, что в десятой палате ребенок не хочет кушать ─ мы обыгрываем это, пытаясь изменить ситуацию. Кто-то боится уколов ─ тогда мы разыгрываем этюд, что клоуну надо сделать укол ─ это смешно и страх таким образом пропадает. Хотя бы немного.

Работать с партнером всегда комфортно?

После обходов мы всегда беседуем и обсуждаем, кому и что было сложно или неинтересно делать, корректируем и в следующие выходы стараемся это менять.

Какие у вас между собой договоренности?

Всегда работаем по правилу один белый, другой ─ рыжий. Белый ─ это важный клоун, серьёзный, умный (ну, это он так считает), и он делает все правильно. А есть рыжий ─ такой «дурачок», который обожает своего белого клоуна или не любит. Но они друг друга не бросают и не разлучаются. Ребенок здесь может выбрать одну из сторон, в зависимости от конфликта. У него есть выбор – это важно в месте, где обычно его ни о чем не спрашивают.

Какой у вас вообще коллектив?

У нас пять филиалов ─ в Казане, Ростове, Орле, Санкт-Петербурге и Москве. Есть друзья-партнеры, которые идут под другими названиями, но мы близко сотрудничаем. В Москве у нас 50 клоунов, которые прошли обучение. Каждый год набираются новые ученики в школу. Очень талантливые и интересные ребята.

В нашей команде даже работали известные артисты. Например, актеры из сериалов «Папины дочки» и «Интерны». А еще Николай Басков пробовал себя в этой профессии.

Расскажите о вашем руководителе ─ кто такой Константин Седов?

Это двухметровый клоун по кличке «Костя». Его в больницах знают и любят. Он многое делает не только для детей, но и для нас, команды. Например, каждые пол года к нам приезжают заграничные преподаватели или клоуны, которые имеют больший опыт. Мы впитываем их методы, учимся. Все это благодаря стараниям Кости. Ему огромное спасибо, что у нас есть такая классная команда. Это легендарный человек, который первым решил один ходить по больницам. Мы им очень гордимся.

Кто и как вам помогает избегать эмоционального выгорания?

Вообще эмоциональное выгорание в нашем деле ─ это когда ты слишком уходишь в проблемы и вопросы конкретного ребёнка и забываешь про других. Получается, что ты все эмоции и силы отдаёшь на переживания одного ребенка. И другим ты помочь не можешь. Ты становишься не эффективным. Поэтому у нас проходят занятия с психологами, и каждый месяц идут тренинги по повышению квалификации. Это помогает. А еще личная жизнь, семья и друзья.

Бывает такое, что ребёнок, к которому ты приходил вчера, к сожалению, ушёл навсегда. Как вы с этим справляетесь? Как это вообще возможно, так часто соприкасаясь с трагедиями.

Многие клоуны сталкивались с этим. Это нелегко, но нельзя забывать, что если ты полностью останешься в этом вопросе ─ то всё, ты себя истощишь и не сможешь больше сделать ничего для других. Поэтому всегда надо держать комфортную дистанцию.

Как её можно установить?

Во-первых, это наш образ. Маска, костюм, нос. Не человек приходит в гости, не я, не Эльдар, а мой персонаж, которого зовут «Мувик». У него свои интересы, особенности и даже недостатки. Детей нельзя ставить на уровень «сестрёнка» или «братик».

Бывает, что ребёнок категорически не хочет видеть клоуна у себя в палате?

Мы ценим пространство ребёнка. К сожалению, в больницах и конкретно палатах так всё устроено, что желания человека не учитываются: врач пришёл, померил, послушал, сделал укол. Это его работа. У него целое отделение детей и просто нет времени, чтобы каждого успокоить, расположить, поговорить и все объяснить. Надо спасать здоровье в первую очередь. И ребёнок чувствует, что тут его желания не учитываются. У родителей тоже не всегда получается выйти с ребёнком на одну волну.

Когда клоун заходит ─ он обязательно спрашивает: «Можно к тебе зайти?». Пока ребенок не ответит словом или улыбкой ─ мы не зайдем. Бывает, что ребёнок злой. Потому что ему сделали укол, ему обидно и больно. В этот момент он может на нас крикнуть. И пусть кричит! Мы не против ─ мы это переработаем, не травмируя себя. А агрессия вышла из малыша, это главное. Он её уже не направит на врача или маму.

Как реагируют родители на клоунов?

Бывает нас ждут, просят зайти снова и снова. Играют и общаются вместе с ребёнком. Можем им носы надеть, тоже в клоунов превратить ─ так сын или дочь еще лучше в процесс вступает. А бывает, что родители очень опекают своего ребёнка от внешнего контакта, который может быть опасен, по их мнению. Многие, сильно волнуясь, к любому чужому человеку, кроме врача, относятся с угрозой. Они могут нас не пустить. Бывает, что нам пытаются дать деньги за оказанную услугу. Но мы принимаем только конфету или печенье и то не всегда. Лучшая плата ─ улыбки.

Иногда заходим в палату ─ ребёнка нет. Он в реанимации, мама сидит и переживает. Потом видит нас, стирает слёзы: «А ребенка нет, он на операции». Мы проходим, не стесняясь, говорим: «А мы к Вам вообще-то…».

Какой самый лучший комплимент ты получал от ребёнка?

В одной палате я залезал на стул и это у меня никак не получалось. Ну, вот такая проблема у клоуна. Ребёнок смотрит, держится за голову. Не понимает ─ ну как так ты не можешь сесть на стул! Смотрела эта девочка на меня, смотрела, потом вздохнула и говорит: «Ну ты и дурак!».

Во что вы играете с детьми?

Если мальчик любит стрелять ─ будем стрелять. Второй раз приходишь к такому герою ─ он уже на тебя с прищуром смотрит и достает из-за пазухи игрушечный пистолет. Мы можем месяц играть в любимую игру. Иногда дети просто рассказывают, как у них дела или хвастаются: «А я на пункции сегодня не плакал!». Обязательно награждаем его медалью.

Что еще в вашем арсенале?

Мыльные пузыри. Это для детей какое-то необъяснимое волшебство. Особенно обожают их малыши. Пузыри легкие, чистые, прозрачные. Дети расслабляются, даже просто глядя на них. Или вдруг ребёнок, который лежал неподвижно несколько дней вдруг вскакивает с кровати, и начинается охота за пузырями, ему хочется их поймать и лопнуть.

Шутки. Много шуток. Это всегда импровизация. Все наши выходы это импровизация, новая игра и игрушки. Часто это медицинские предметы: шприц превращается в ракету, резиновая перчатка – в зайца.

А есть какие-то шаблоны?

Да, например, когда мы с партнершей заходим к девочкам и начинается «женитьба». Меня выбирают или я выбираю. Потом свадьба. И мама участвует, все под контролем, а как же. Если в палате мальчишки ─ невеста выбирает жениха, и вот уже суровые парни, которые только что говорили «да нам не до клоунов», превращаются в стеснительных кандидатов на роль мужа и втягиваются в спектакль.

Что ждет больничную клоунаду в перспективе, если говорить о России?

Нам еще 8 лет. Развитие идёт, и оно будет зависеть от помощи добрых людей и наших спонсоров. В Европе направлению смехотерапии более 25 лет. У них огромный опыт. В некоторых странах под работу больничных клоунов отдано целое здание на территории больницы, там есть менеджеры и артисты, и все на крутом уровне. Там такое даже практикуют: встречи проходят по скайпу ─ для тех детей, к которым нет возможности зайти лично.

Что ты делаешь после работы?

После работы мы бежим на другую работу. Я занимаюсь организацией праздников, есть свое агентство «Мастерская праздников Тоторо». У других клоунов ─ театр, кино, семья. Все живут своей жизнью. Такой же как у всех. Просто иногда мы на время превращаемся в клоунов.

Клоун вне работы ─ такой же весёлый и жизнерадостный?

Есть такой стереотип: весёлый клоун ─ в жизни грустный. Я вот себя грустным не считаю. Люблю дурачиться, веселиться и многие у нас в команде такие. Да, конечно, иногда я могу посидеть и подумать. И в этот момент все подходят и спрашивают: «Что случилось? У тебя все в порядке?». Да, все в порядке, просто я на минуту успокоился.

Что для тебя счастье?

Я получаю огромное удовольствие, когда вижу, как радуется ребёнок. Это здоровые родители, семья. Мир во всем мире. Счастье ─ заниматься профессией, которая тебе нравится. Мне нравится моя профессия. Она дает мне понять, что я живу не зря.

* «Больничные Клоуны» первая и единственная в России профессиональная организация, практикующая регулярную и системную реабилитацию детей с помощью средств больничной клоунады, арт-терапии и игротерапии: не лекарствами, а путем создания позитивных эмоций.

Данный вид реабилитации детей с тяжелыми заболеваниями широко используется во всех странах мира, а так же имеет научно-доказанное положительное влияние на самочувствие детей. Присутствие больничных клоунов в детских отделениях в России одобрено ведущими медицинскими учреждениями страны, такими как: Российская детская клиническая больница, Федеральный научно-клинический центр им. Д. Рогачева, Центр трансплантации костного мозга им. Р. Горбачевой, ─ во всех этих, как и в других учреждениях шести регионов России, АНО «Больничные Клоуны» ведет регулярную и эффективную работу в составе медицинской команды.

Подробнее о больничных клоунах можно узнать тут