Моя садистка Эльза

У братьев Гримм есть сказочка «Умная Эльза». Как она пошла в погреб за пивом, увидела на стене кирку и задумалась: вот выйдет замуж, родится ребеночек, пойдет он в погреб, а ему на голову эта кирка свалится. И начала рыдать. Короче, круглая дура, намекают нам немецкие авторы, посмейтесь!

Мне сказка никогда не казалась смешной, а дура Эльза вызывала не просто участие – я практически себя с ней идентифицировал. Ибо всегда мастерски конструировал свое будущее в самых катастрофических версиях. Буду вечером возвращаться домой – хулиганы изобьют, травма головы, прикован к постели. Полечу на отдых – самолет рухнет. А если на поезде – с рельс сойдет, да так, что останусь жив, но без ног. Опять прикован. Нет, лучше на самолете… И так далее. Всякий раз, когда задумывался о перспективах, из погреба немедленно выбиралась эта моя «Эльза» и начинала размахивать над головой безжалостной киркой. Как страшно жить. Но терпел, загоняя Эльзу обратно. Сиди молча! Без тебя тошно.

А когда стали рождаться дети, активистка Эльза, стерва такая, вылезла из погреба, вся такая в стиле БДСМ, стала вокруг меня прохаживаться и приговаривать: «Ну что? Теперь нам есть о чем поговорить? Что бы ты хотел себе представить?» Нет, кирку на голову не пророчила, но всякое расстройство желудка или температура 37,1 были отличным поводом вообразить, что сын подцепил вирус дифтерита или дочка заразилась птичьим гриппом. А моя садистка Эльза, кстати, не такая дура, как казалось братьям Гримм: она логически объясняла, откуда дома птичий грипп из Азии: дочка учится в хорошей школе на «Маяковской», где дети разъезжают с родителями по всему миру. Вот летела ее одноклассница рядом с китайцем из Гонконга, инфицированным гриппом, тот сказал ей: «Девочка, можно я хлебну твою водичку из стакана, больно она вкусная!» Та разрешила, китаец хлебнул, оставив на краях стакана страшный вирус, от которого сам сейчас мечется в жару и бреду. Одноклассница не заболела, потому что организм окреп на фрешах, но стала переносчицей, пришла в школу, а на перемене говорит моей дочке: «Хочешь попробовать вкусного сока из бутылочки?» Дочка, конечно, хочет. И вирус от проклятого китайца из Гонконга проникает… в общем, понятно. Железная логика? Вполне. Кстати, кто смотрел «Фавориты луны» Отара Иоселиани или «Вавилон» Алехандро Иньяриту – поймут, что моя логика совсем не отстает от мастеров кино, надо бы тоже сценарий забацать, но сейчас не об этом.

Или вот сын. Был он маленький и я думал: мой папа пил, мой дядя, брат мамы, тоже пил, и я пью. Наследственность – страшная сила. Вырастет мальчик, свяжется с плохой компанией и начнется. Тут я уже принимался рисовать в воображении покои наркологической больницы номер 17, капельницы и другие мужские удовольствия. Сыну девятнадцать и к алкоголю (плюю три раза) он вполне спокойно относится. Эльза пока к нему равнодушна.

Но она ведь всегда найдет повод выскочить с новыми интересными идеями, комсомолка готическая! Сейчас дочери четырнадцатый год и из-за дачного забора я все чаще слышу голоса мальчиков: «Ася, ты выйдешь?». Ася небрежно отвечает: «Потом!». Но моя шустрая Эльза уже выбегает в середину огорода. Мальчики? Ага, началось! И вот уже вижу, как года через четыре Ася сообщает мне, что собирается замуж. Мои аргументы, что рано, что – учиться, что друг друга узнать получше – мягко отклоняются, она это умеет. Ну знакомлюсь я с кавалером. Он, понятное дело, мне не нравится: морда наглая, волосы рыжие, наряд дурацкий и с дочкой моей, кровинушкой, обращается уж как-то слишком развязно. Стискиваю зубы, выпиваю с ним по стопке… Нет, я же не пью! Хорошо, играю с ним партию в шашки, пытаясь смириться с его привычкой усмехаться без повода. Может, он и ничего, стерпится-слюбится? Стану милым чудаковатым тестем. Потом свадьба, туда-сюда. А потом вдруг как-то Ася звонит и говорит: «Пап, можно я у тебя переночую?» Приезжает. Явно плакала. Я оставляю ее дома, с любимой книжкой Чуковского, сам еду к этому, мужу, будь он неладен. И прямо с порога бью ему по наглой рыжей морде. Он кричит, зовет милицию, а я ему снова по морде. И вдобавок разбиваю стулом люстру в коридоре, которую сам же на свадьбу подарил. Что дальше? Эльза подсказывает: приезжает милиция, суд, статья за хулиганство, условный, но срок… Дочь несчастна, я тоже не очень рад жизни.

Короче, быстро поднимаюсь и иду смотреть, кто это там зовет Асю, мою кровинушку, из-за забора. Не рыжий, морда не наглая. Ладно, пока свободен, пацан! Эльза, и ты иди, отдохни.

На самом деле эти страхи – спасительная вещь, как мне кажется. Хотя к психологам я не обращался за консультацией: слишком иронично к ним отношусь, чуть лучше, чем к астрологам. Установят мне запущенную психопатию, но я и без них могу себе диагноз поставить. И даже лекарства прописать: Ильф с Петровым перед сном, не взбалтывать. Или Гоголь в гомеопатических дозах.

Но спасительность в том, что ты уже переживаешь кошмары в своей голове, поэтому куда более мелкие проблемы кажутся не столь ужасными. Тот, кто видел Вия, не испугается милиционера. И с садисткой Эльзой я научился уживаться: вон она в окне маячит, за спиной чего-то прячет, ну и пусть себе там скачет. Я говорил со многими мамами: своя эльза есть у каждой. Папы часто боятся в том признаться, но мне не стыдно. Мы живем в тревожное время и я вовсе не про санкции. Всё тревожно, все нервны, импульсивны и хамоваты. А детей надо пытаться укрыть, спрятать, читать Чуковского с фонариком под одеялом, пока все снаружи не уляжется.

Моя младшая дочка Кира, родившаяся чуть больше года назад, пока не пробуждает демонов Эльзы, просто радует отца тем, что показывает, где у нашей собаки нос, а где ухо. А вдруг – задумываюсь – ей захочется на улице подойти к чужой собачке и показать, где у нее нос. А собачка окажется злой… Ну здравствуй, Эльза, проснулась, да?