Отцы и дети: Чарли Чаплин

Биография Чаплина, как и его фильмография, заслуживает отдельного труда – 4 брака, 6 сыновей и 5 дочерей, причем в последний раз Чарли стал отцом в 72 года. Чарлз, Сидней, Кристофер, Евгений, Майкл, Джеральдина, Джозефина, Джоана, Виктория и Анна-Эмиль Чаплины (один из сыновей умер в младенчестве) были не меньшим предметом гордости для Чаплина, чем его кинороли. Кстати, от первых терх браков у него родилось трое детей, а еще восьмерых ему родила Уна О’Нил. Когда Чаплин женился на Уне, ей было всего 19 лет, а ему 54 года и, тем не менее, эти отношения оказались самыми крепкими и долгими. Уна была дочерью выдающегося американского драматурга и Нобелевского лауреата Юджина О’Нила, который совсем не представлял Чаплина, известного своими радикальными политическими взглядами и бесконечными любовными похождениями, в роли супруга для своей любимой дочери. К тому же отец и жених невесты были ровесниками. Но Уна настояла на своем и, видимо, никогда не сожалела о своем поступке – Чаплин действительно любил ее до конца своих дней.

Нам больше всего известна старшая из дочерей Чарли и Уны – Джеральдин, которая вместе с отцом и старшим братом Сиднеем, который впоследствии стал кинопродюссером, в 8-летнем возрасте снялась в его фильме «Огни рампы». Любимица культового испанского кинорежиссера Педро Альмодовара, она прославилась, благодаря своей роли в фильме Дэвида Лина «Доктор Живаго».

Именно Джеральдин Чаплин написал невероятно трогательное письмо, цитируемое в большинстве его биографий.

«Девочка моя!

Сейчас ночь. Рождественская ночь. Все вооруженные воины моей маленькой крепости уснули. Спят твой брат, твоя сестра. Даже твоя мать уже спит. Я чуть не разбудил уснувших птенцов, добираясь до этой полуосвещенной комнаты. Как далеко ты от меня! Но пусть я ослепну, если твой образ не стоит всегда перед моими глазами. Твой портрет — здесь на столе, и здесь, возле моего сердца. А где ты? Там, в сказочном Париже, танцуешь на величественной театральной сцене на Елисейских полях. Я хорошо знаю это, и все же мне кажется, что в ночной тишине я слышу твои шаги, вижу твои глаза, которые блестят, словно звезды на зимнем небе.

Я слышу, что ты исполняешь в этом праздничном и светлом спектакле роль персидской красавицы, плененной татарским ханом. Будь красавицей и танцуй! Будь звездой и сияй! Но если восторги и благодарность публики тебя опьянят, если аромат преподнесенных цветов закружит тебе голову, то сядь в уголочек и прочитай мое письмо, прислушайся к голосу своего сердца. Я твой отец, Джеральдина! Я Чарли, Чарли Чаплин! Знаешь ли ты, сколько ночей я просиживал у твоей кроватки, когда ты была совсем малышкой, рассказывая тебе сказки о спящей красавице, о недремлющем драконе? А когда сон смежал мои старческие глаза, я насмехался над ним и говорил: «Уходи! Мой сон — это мечты моей дочки!»

Я видел твои мечты, Джеральдина, видел твое будущее, твой сегодняшний день. Я видел девушку, танцующую на сцене, фею, скользящую по небу. Слышал, как публике говорили: «Видите эту девушку? Она дочь старого шута. Помните, его звали Чарли?» Да, я Чарли! Я старый шут! Сегодня твой черед. Танцуй! Я танцевал в широких рваных штанах, а ты танцуешь в шелковом наряде принцессы. Эти танцы и гром аплодисментов порой будут возносить тебя на небеса. Лети! Лети туда! Но спускайся и на землю! Ты должна видеть жизнь людей, жизнь тех уличных танцовщиков, которые пляшут, дрожа от холода и голода. Я был таким, как они, Джеральдина. В те ночи, в те волшебные ночи, когда ты засыпала, убаюканная моими сказками, я бодрствовал» (читать письмо целиком)

Сама же Джеральдин как-то в интервью призналась «Быть дочерью Чарли Чаплина не тяжело, но очень ответственно». Для нее Чаплин был не просто отцом, он был ее героем, хотя, как любой отец, не давал встречаться с мальчишками и даже запрещал мечтать об актерстве, что, однако, не остановило саму Джеральдин и не помешало ее отцу затем невероятно гордиться ее успехами в кино.