MOM AND THE CITY: папа может все, что угодно

Мне хочется, чтобы этот текст прочитали те папы, которые занимают очень важные должности, ворочают огромными бюджетами, управляют крупными проектами или просто вершат обыкновенные великие дела. Встают ни свет ни заря после бессонной ночи, по причине бурно высказанных младенческих недовольств, и возвращаются за полночь, уставшие и мечтающие о покое, который будет им только сниться – и то не долго. Многие из них уверены, что выращивание детей – почетная женская миссия, и все эти детские сопли и вопли – занятие не для настоящих мужчин. Мне хочется, если и не убедить их в обратном, то хотя бы немного пошатнуть тот столп, на котором зиждется это их ничем не подкрепленное предположение. Мне хочется рассказать об очень трогательной и крутой мужской дружбе, завязавшейся с самой первой встречи моего сына с его папой, а может быть, и задолго до нее.

Будучи еще на стадии развития под названием «пузо», Федор точно знал, что помимо женского, вечно ноющего про токсикоз и усталость голоса, в его окружении есть голос мужской – бодрый и громкий, читающий ему Гари Поттера в оригинале и поющий смешные песенки, придуманные на ходу – «союзмультфильм фристайл». Позже этот голос оформился в бородатого гиганта, отчего стал вызывать еще больше восторга. Еще бы! Ведь все мамины достоинства – от бусиков до локонов – меркнут в свете папиной бороды, словно созданной для развития детской мелкой моторики. В общем, папа – это любовь!

У меня не было папы. Я никогда не страдала от этого и никогда не чувствовала его отсутствия. Возможно, потому что просто не знала, как это – расти с папой. Не знала до тех пор, пока не сделала папой своего парня (крутецкое школьное слово «мой парень» мне по-прежнему гораздо симпатичнее, чем протокольное «муж»). На самом деле, я потеряла многое, очень многое. Потому что как ни крути – даже самая продуманная методика воспитания не может заменить забавного здоровяка, обучающего тебя чудесам эквилибристики с первого дня рождения и заставляющего нырять в бескрайних просторах ванной – со второго.

Папа, действительно, может все что угодно. Без всяких там «но». В справедливости этих слов, зазубренных еще на школьном хоре, я не перестаю убеждаться всякий раз, когда наблюдаю за тем как «мой парень» общается с нашим сыном. 

Когда, например, он хладнокровно и сосредоточенно стрижет ему ногти, а тот по этому поводу устраивает вселенский скандал, и тебе хочется, как минимум начать звонить в службу опеки... Но ты видишь, как с каждым разом, малыш ведет себя все спокойнее, и понимаешь, что сама бы ты на этот акт гигиены никогда не отважилась. А еще понимаешь, что если бы не папина отвага – ходить вашему первенцу с маникюром Ирины Аллегровой из клипа «Шальная императрица». 

Когда два часа передвигаешься на цыпочках, чтобы не разбудить младенца, цыпочки уже отваливаются.. И ты отлучаешься, чтобы их размять – в магазин за йогуртом. А по возвращению еще на выходе из лифта слышишь оглушительный скрежет мечей Хоббита. И видишь картину мирно спящего сына, пока папа  вдохновенно мочит орков.

Когда просыпаешься, спокойно проспав всю ночь, и на свое «наш ангел даже ни разу не проснулся!» замечаешь легкую ухмылку мужа и подозрительно увесистые мешки под его глазами. А потом выходишь на кухню, в которой на лицо улики неравной борьбы – бутылочки, погремушки, памперсы и самокат, купленный на вырост, – и понимаешь, кто из них ангел.

Когда смотришь на улицу, где московская слякоть лезет изо всех щелей, как выкипающая овсянка, и думаешь – я сегодня дальше дивана ни ногой. А он укутывает себя в шарф, а сына в одеяло и говорит – пойдем прогуляемся, че дома-то сидеть.

Когда полдня пытаешься успокоить ребенка, а тот только усиливает свои децибелы, и ты уже готова разрыдаться сама. Но тут появляется папа, берет его на руки, и он моментально затихает. Потому что сильное папино сердце бьется спокойно, уверенно, ровно. Мне кажется, люди которые с рождения слышат этот звук, совершенно иначе смотрят на мир – открыто и смело. Так, как мне всегда хотелось бы.